Альтернатива монистической философии - Диалектический дуализм

Что представляет собой Реальность и проявленный мир - раскрывает эзотерическое учение "Тайной доктрины".

Для передачи идей учения на языке доступном экзотерической науке ближе всего язык философии. Проявленный мир пронизан полярными сторонами (дух-материя, свет-тьма, низшее-высшее, прошлое-будущее, внутренннее-внешнее и т.д.), которые образуют противоречия, развертывающие природу мира в "живой" процесс, развитие.

Философское описание природы проявленного мира с помощью диалектического метода в его совмещении с принципом дуальности, противоречивости мира представляет собой суть диалектического дуализма
По разделу 7
«О диалектико-материалистической критике объективного идеализма»

«Величие Гегеля, как и его ограниченность, целиком
определяется тем, что он исчерпал возможность разработки
диалектики на базе идеализма, в рамках тех аксиом, которые
идеализм навязывает научному мышлению»

Согласен с оценкой вклада Гегеля.

Ильенков оценивает доводы Гегеля и признает
словесно-знаковую природу (форму) главного элемента мышления –
понятия:

«Именно знание, доставшееся ему (человеку) в ходе
образования сразу же в форме понятий, т.е. в форме
словесно-знакового выражения, является для него и началом
(исходным пунктом) его специфической деятельности, и концом,
специфической ее целью»

Тем самым автор впадает в формально-логическое противоречие
со своим утверждением в предыдущем разделе своего труда
«Диалектическая логика», в котором он утверждал, что «…речь – это
не мышление, иначе величайшие болтуны должны были бы быть
величайшими мыслителями». Речь есть словесно-знаковое выражение
понятия – сущностного элемента мышления. Это автор подтверждает в
разделе 7, но отрицает («речь – это не мышление», понятие имеет
не словесно-знаковую природу) в предыдущих разделах своего труда.

Да, болтуны не имеют отношения к «величайшим мыслителям», но
не потому, что «речь – это не мышление». Речь, язык имеют прямое
отношение к мышлению. Они – формы выражения мыслей. Но
содержательная сторона природы мышления не определяется одной
лишь формой её выражения (языком). Другие аспекты мышления – это
интеллектуальный уровень, багаж знаний, развитость интуиции и
т.д. и т.п. мыслящего человека. «Болтуны», следует полагать,
обладают не только способностью выражать мысли в словах речи, но
и обладают все же самими мыслями, хоть и не такими глубокими, как
у подлинных мыслителей. Иначе формула «речь – это не мышление»
превращает болтунов из людей в животных, копирующих речь (попугаи
и т.д.).

«Для него (профессионала-теоретика) знание, накопленное
человечеством и притом зафиксированное в словесно-знаковой форме,
выступает одновременно и как исходный пункт, и как цель его
специальной работы. Его личное участие в процессе производства и
накопления знания и заключается в том, чтобы приплюсовать к
исходному понятию (к полученному им в ходе образования знанию)
новые определения. Практика же – вне и независимо от него
совершающийся процесс созидания вещей и сами вещи – его
интересует главным образом как процесс овеществления и проверки
теоретических выкладок, как процесс воплощения понятия, как фаза
логического процесса. На практику теоретик неизбежно смотрит так,
как смотрит драматург на спектакль, поставленный по его пьесе:
его интересует, естественно, вопрос, насколько точно и полно
воплощен его замысел, его идея и какие уточнения он должен внести
в свой текст, чтобы на сцене этот замысел получил еще более
адекватное воплощение...

Естественно, что с такой точки зрения понятие и начинает
казаться "саморазвивающейся субстанцией", "автоматически
действующим субъектом", "субъектом-субстанцией всех своих
изменений", всех своих "метаморфоз" …

Если фиксировать формы, которые расширяющееся, возрастающее
знание попеременно принимает в своем кругообороте, то получаются
такие определения: наука (накопленное знание) есть слова ("язык
науки"); наука есть вещи, созданные на основе знания, –
опредмеченная сила знания. Знание становится здесь субъектом
некоторого процесса, в котором оно, постоянно меняя словесную
форму на предметно-вещественную, изменяет свою величину, свои
масштабы, отталкивает себя как прибавленное знание от себя самого
как исходного знания, "саморазвивается". Ибо движение, в котором
оно присоединяет к себе новое знание, есть его собственное
движение, следовательно, его возрастание есть самовозрастание,
самоуглубление, саморазвитие. Оно получило магическую способность
творить знание в силу того, что само оно есть знание».

Это, по мнению автора, переложение им идей Гегеля. Что
Ильенков приписывает Гегелю? Проводя аналогию с марксовой схемой
движения стоимости (Т-Д-Т и Д-Т-Д), Ильенков не вскрывает
источник нового знания, аналогичный источнику прибавочной
стоимости. В марксовой теории движения стоимости таким источником
выступает труд и сама теория именуется трудовая теория стоимости.
Ильенков обходит стороной вопрос: что в процессе получения
«прибавочного знания» имеет статус труда из теории стоимости? В
изложении Ильенкова у Гегеля процесс движения знания с
приращением нового знания предстает феноменологическим описанием,
демонстрирующим внешнюю сторону процесса познания, но не
объясняющим механизм приращения знания, источник нового знания.
Источником нового знания выступает творческий процесс
познания, реализуемый человеком-ученым, его (ученого) научная
деятельность (труд в теории Маркса), основанная на применении
научного опыта (старого знания), интеллектуальных и интуитивных
способностей ученого. Результатом процесса выступает новое
знание, пополняющее общечеловеческое знание - содержание науки.
Ильенков переводит рассмотрение процесса производства
нового знания в плоскость отдаленную от источника этого знания.
Автор рассматривает процесс движения знания в опосредовании
знания практическим его применением по формуле знание – дело –
знание (З-Д-З). Эта плоскость рассмотрения, хотя и имеет
отношение к движению знания, но весьма далека от источника его
выработки – научного творчества ученого.

Воодушевленный политэкономией Маркса, Ильенков переносит
процесс выработки нового знания из собственной сферы познания в
сферу практического применения знания и там полагает источник
нового знания – вне субъекта познания. Попытка объявить источник
знания вне сферы его нахождения, вне субъекта науки - в области
объективированного знания (в понятийно-словесной форме
архивированного знания науки или в сфере опредмечивания знаний
прикладной науки - «опредмеченная сила знания») - наделяет
мистической силой эту внешнюю форму знания («Знание становится
здесь субъектом некоторого процесса, в котором оно, постоянно
меняя словесную форму на предметно-вещественную, изменяет свою
величину, свои масштабы, отталкивает себя как прибавленное знание
от себя самого как исходного знания, "саморазвивается"»).

Неудивительно, что в такой трактовке знание «получило
магическую способность творить знание в силу того, что само оно
есть знание». Автор приписывает Гегелю открытие мистической
способность знания порождать новое знание «в силу того, что само
оно есть знание». Ничего не скажешь, получили очередной «шедевр
мысли». Вопрос только от кого: от Гегеля или все же от Ильенкова?
По разделу 8 «Материалистическое понимание мышления»

«Идеальное – субъективный образ объективной реальности,
т.е. отражение внешнего мира в формах деятельности человека, в
формах его сознания и воли. Идеальное есть не
индивидуально-психологический, тем более не физиологический факт,
а факт общественно-исторический, продукт и форма духовного
производства. Оно существует в многообразных формах общественного
сознания и воли человека как субъекта общественного производства
материальной и духовной жизни».

Идеальное - отражение внешнего мира в формах деятельности
человека. Каким образом формы деятельности человека являются
субъективным образом объективной реальности? Что такое формы
деятельности человека? Мыслительная деятельность – форма
деятельности человека? Практическая деятельность (на работе, на
отдыхе, в спорте и т.д.) - форма деятельности человека? Если
подразумевается положительный ответ на вопросы о деятельности, то
возникает следующий вопрос: деятельность человека и её формы,
кроме мыслительной деятельности, материальны? Казалось бы для
материалиста ответ очевиден. Но у Ильенкова формы деятельности
человека идеальны, если их рассматривать в качестве отражения
объективной реальности. В этом случае формы деятельности человека
субъективны и образны. Идеальными оказались не только «форма
общественного сознания», но и «формы деятельности человека»
вообще. Зато противоположна ситуация с индивидуальной психикой
человека.

А что же человеческая индивидуальная психика, какова ее
природа? Природа психики как индивидуально-психологического факта
(«факт» здесь – признание реального существования психики у
индивидуального человека) - вовсе не идеальное. По материализму,
что не идеальное, то материальное. То есть форма
«индивидуально-психологической» деятельности человека оказалась
материальной.

Ильенкову удалось выйти за пределы материалистического
решения «основного вопроса философии», что несовместимо с
концепцией материализма

Далее. «Идеальное есть…факт общественно-исторический». Оно -
принадлежность «…человека как субъекта общественного производства
материальной и духовной жизни».

Идеальное выносится за пределы человека индивидуального, за
пределы личности во внешние отношения. Следовательно и мышление,
сознание, воля выносятся (отчуждаются) вовне человека в
общественные отношения. Человек-индивидуальность оказывается
пустым сосудом, в который «фасуются» порции общественно
сформированного мышления, сознания, воли. Прямо по
материалистической формуле «бытие (общественно-историческое)
определяет сознание (человека-винтика)».

«Материализм…(позволяет)…понять, что идеальное как
общественно-определенная форма деятельности человека, создающей
предмет той или иной формы, рождается и существует не в голове, а
с помощью головы в реальной предметной деятельности человека как
действительного агента общественного производства».

Продолжение нелепости с точки зрения материализма. При
помощи головы человека «в реальной предметной деятельности
человека» (т.е. во внешнем, объективном мире) «идеальное…
рождается и существует». Соблюдая правила элементарной логики,
здесь мы обязаны констатировать, что нечто при помощи головы
человека порождает идеальное во внешнем, объективном мире, или
идеальное принадлежит объективному миру, а голова человека –
средство порождения идеального во внешнем мире.

«Идеальное как форма деятельности общественного человека
существует там, где происходит, по выражению Гегеля, процесс
"снятия внешности", т.е. процесс превращения тела природы в
предмет деятельности человека, в предмет труда, а затем в продукт
труда. То же самое можно выразить и по-другому: форма внешней
вещи, вовлеченной в процесс труда, "снимается" в субъективной
форме предметной деятельности; последняя же предметно фиксируется
в субъекте в виде механизмов высшей нервной деятельности. А затем
обратная очередь тех же метаморфоз – словесно выраженное
представление превращается в дело, а через дело – в форму
внешней, чувственно созерцаемой вещи, в вещь. Эти два встречных
ряда метаморфоз реально замкнуты на цикл: вещь дело – слово –
дело – вещь. В постоянно возобновляющемся циклическом движении
только и существует идеальное, идеальный образ вещи».

Идеальное здесь порождается только в сфере трудовой
деятельности человека по схеме:
Тело природы (вещь) превращается в предмет трудовой деятельности,
а затем в продукт труда, или форма вещи посредством трудового
процесса преобразуется в субъективную форму предметной
деятельности (совершенно загадочное понятие), которая предметно
фиксируется в субъекте в виде механизмов высшей нервной
деятельности (вновь совершенно загадочное выражение). Под
приведенной автором схемой непонятно что подразумевается. Но,
если принять такие объяснения природы идеального, за осмысленные,
то получается интересная картина. Во-первых, за пределами сферы
трудовой деятельности нет ничего идеального, то есть там
торжествует вульгарный материализм (все материально). Во-вторых,
даже принимая идею трудовой природы идеального, мы получаем
ситуацию: когда человек вне сферы трудовых отношений воспринимает
девственную природу, то он должен мысленно вовлечь внешние
предметы в схему трудовой деятельности (например, мысленно
срубить дерево, превратить его в предмет труда, обработать до
готового продукта труда) и тогда человек получит идеальный образ
внешнего предмета в своем сознании.
Если же мы не будем притягивать за уши политэкономию
Маркса в качестве последнего объяснительного основания природы
идеального, то результат будет существенно иным. Как я уже выше
кратко определял природу идеального, её сущность – это отражение.
Сфера идеального не только сознание, мышление, психика, взятые в
их аспекте отражения (сознание, мышление, психика ни в коем
случае не сводятся только к отражению), но это свойство
отражения, присущее любому предмету мира. Сюда относятся и
приведенные Марксом общественные отношение, товарно-денежные
отношения. Взаимодействие любых предметов мира сопровождаются
моментом отражения одним предметом свойств, природы другого
предмета.
Идеальное, как природа, сущность отражения, есть
воспроизведение свойств одного предмета на базе материального
субстрата другого предмета в процессе их взаимодействия.
Идеальное есть отношение выражения одним предметом (субъектом)
содержания другого предмета (объекта). Отношение отражения
придает предметам статус диалектической пары субъект-объект.
Субъект имеет свою природу, свой материальный субстрат, но будучи
отражением объекта субъект несет в себе и чужую, заимствованную
природу – природу объекта (отражаемые свойства объекта). Вот это
самое выражение чужой природы (свойств объекта) через свою
природу (природу, свойства субъекта) и есть идеальное
существование отражаемой природы объекта на базе материального
субстрата субъекта.

Трудность для монизма понимания и признания идеального как
природы отражения вообще заключается в том, что необходимо
признавать дуальность природы предметов мира. Различие предметов
в процессе отражения сочетается с наличием у них общности,
тождества части свойств (части их природы) без чего не может быть
ни взаимодействия, ни отражения. Частичное тождество предметов и
служит основанием процесса отражения. Предмет-субъект отражает ту
часть природы предмета-объекта, которая тождественна его природе.
В материальных субстратах субъекта и объекта есть общее
содержание. Вот это-то единое, общее содержание и выступает в
субъекте отражением объекта – отражением идеальным (то есть
полярным по форме материальным субстратам субъекта и объекта).
Тождественное содержание субъекта и объекта выступает в отражении
полярными формами копии (статус субъекта отражения) и оригинала
(статус объекта отражения), идеального и материального.

Дуальность природы предметов (субъект-объект,
материальное-идеальное) объясняет наличие в субъекте и
материального и идеального (отраженного). Субъект обладает
тождественным объекту содержанием и оно выступает в полярных
формах его выражения: материального (принадлежащего себе –
субъекту) субстрата и идеального отражения (того же содержания
субъекта, но в статусе, в форме принадлежащего уже не себе, а
объекту, заимствованного, отраженного, скопированного у объекта).
Содержание предмета дуально по формам выражения: оно «своё»
(материальное, принадлежащее предмету в статусе объекта) и, в то
же время «не своё» (идеальное, отраженное, заимствованное,
скопированное у объекта, принадлежащее предмету в статусе
субъекта). Выявление такой дуальности в природе предметов мира и
превращает их диалектически то в объект отражения, то в субъект
отражения в зависимости от того, в каком статусе мы рассматриваем
один предмет по отношению к другому. В той мере, в какой мы берем
один предмет как отношение отражения им другого предмета – это
будет отношение субъекта к объекту. Статус предметов изменится на
диаметрально противоположный, как только мы второй предмет
рассмотрим как отражение первого.
Так, содержание сознания идеально (по форме) в отношении
отражения им предмета «объективного мира», и вместе с тем
содержание сознания материально, объективно (по форме) в
отношении продуктов преобразующей деятельности человека. Эти
продукты, так называемое, ильенковское опредмеченное знание:
замысел, мысленный проект, воплощенные в предметах мира – во
«второй природе человека», техносфере, «неорганическом теле
человека». Знание человека (мысленные проекты, замыслы) меняет
статус идеального отражения «объективного мира» на статус
материального объекта, отражаемого в предметах техносферы. А
материальные предметы «объективного мира» (предметы техносферы)
по отношению к содержанию сознания (к замыслам в статусе объекта
отражения) приобретают субъективный статус идеального
заимствования чужого содержания (содержания мысленных проектов из
сферы сознания).

Здесь диалектически субъект и объект, идеальное и
материальное меняются местами, сохраняя отношение полярности,
несводимости друг к другу. Соблюдение диалектики в
субъект-объектном взаимоотношении показывает, что, как и любой
другой предмет мира, сознание, мышление, психика имеют как статус
субъекта, отражающего объект, и в этом отношении они идеальны,
так и статус отражаемого объекта, и в этом отношении они
материальны. Психика являет себя своей материальной стороной,
когда она выступает объектом отражение в познании её собственной
природы (т.н. рефлексирующее сознание: идеальное, как субъект
отражения, и материальное, как объект самоотражения).

Сами сознание, мышление, психика не только способны отражать
предметы мира в статусе субъекта отражения, но они также способны
руководить деятельностью человека, человечества и тем самым
выступать объективным, материальным фактором, определяющим
преобразующую деятельность человека.